Странная война с террором
Дата публикации 28.05.2011
Весной 1996 года начальником отдела в ОУ АТЦ был Колесников. Зашел в наш кабинет и говорит:
– Надо срочно ехать в аэропорт “Шереметьево-1”, там сидит в милиции человек, который хочет что-то рассказать о терроризме.
– Хорошо, я поеду, дайте машину.
– Машин пока нет.
Я спросил:
– А как я в “Шереметьево-1” поеду вечером?
– Ладно, – говорят, – найдем тебе машину.
Нашли машину. Дежурный кричит:
– Ты бензин купи за свои деньги.
Ситуация: человек хочет дать показания о подготовке взрыва в Шереметьево, но нет бензина до него доехать. Я начал ругаться, минут через сорок нашли бензин.
– Странно, в воздухе уже пахнет гексогеном, все подозреваются в терроризме, поступает сообщение о подготовке взрыва, но нет бензина, чтобы до нужного места доехать.
– Да. На оперативную машину – лимиты. На машины начальников лимита нет, а на оперативную машину – есть. Страна же бедная!
Я выехал в “Шереметьево-1”. В отделении милиции сидел за решеткой человек. Его вывели, мы стали с ним беседовать. Рассказал, что он армянин, проживал в Грозном, работал на каком-то предприятии. Как-то раз ушел на работу, а когда вернулся, на месте дома – огромная воронка. Бомба. Прямое попадание. Погибла вся семья. Он несколько дней ходил вокруг, хотел найти хоть одну фотографию своих близких. Ни фотографий, ни документов, ничего. Пустота. Ужас какой-то: сегодня у тебя семья, а завтра – пустота.
Он говорил, что прожил несколько недель в Грозном и понял, что сойдет с ума, если оттуда не уедет. Каждый день ходил к своему дому. К яме.
Уехал в Ставропольский край. Не мог найти работу. Бомжевал. Потом перебрался в Москву. Это был какой-то удивительный человек. Он был бомж, но от него даже не воняло.
Рассказал, что он подрабатывает, разгружая, что придется, и ночует на вокзалах. Когда удается заработать побольше, снимает койку в гостинице и отсыпается. Раз в неделю ходит в баню, стирает вещи. Недавно нашел себе халтуру около аэропорта и ночевал в “Шереметьево-1”. Если спал на вокзале, то за небольшую сумму его не трогали всю ночь.
В этот вечер, часов около девяти, к нему подошли двое. Увидели, что кавказец, и спросили, откуда. Он объяснил, что из Грозного, и рассказал свою историю. Ему сказали, что “надо русским отомстить”. Он спросил: “А как?” – “Мы тебе дадим сумку, и надо будет соединить два проводка и уйти. Будет взрыв, и ты отомстишь им за своих детей. Приедешь к нам на аэровокзал в такое-то время, и мы дадим тебе деньги”.
Обещали полторы тысячи долларов. Он ответил: подумаю. Всю ночь не спал, мучился, переживал. Под утро, где-то часов в семь, они опять подошли. И показали сумку клетчатую, в ней коробка и проводки. Он отказался: “Не хочу. Моих уже не вернешь, и я не хочу никого взрывать”.
Когда к нему подошли милиционеры проверять документы, он и рассказал им об этом. Его целый день продержали в милиции, два раза опросили и сказали, что сумасшедший. Он тогда потребовал встречи с сотрудником ФСБ. Они позвонили в ФСБ часа в три дня, пока до нас дошло, было уже шесть. Тех двоих якобы пытались по горячим следам искать, но никого не нашли.
Милиционер мне: “Чего ты с ним разговариваешь, он же сумасшедший”. Вызвали “скорую”, приехал врач, осмотрел его и говорит: “Не сумасшедший. Совершенно нормальный”.
Я позвонил в ФСБ и говорю:
– Мне нужен специалист – сделать фоторобот.
Они говорят:
– Уже поздно, где мы тебе найдем специалиста?
Я объяснил дежурному ситуацию. Он мне говорит:
– Подержи его до утра.
Я возмутился:
– Как это – подержи до утра?
Милиционеры предложили:
– Да ладно, мы сейчас ему хулиганку организуем. Напишем, что он хулиган, и будет у нас сидеть. Чего ты переживаешь? На пятнадцать суток его посадим, да и все.
– Вы чего делаете? – я просто ошалел. – Человек помогает нам, рассказывает такие вещи, а вы – пятнадцать суток. Вы чего, все с ума посходили?
Позвонил дежурному по ГУВД Москвы. Он меня переадресовал на дежурного по Московскому уголовному розыску. Я все тому объяснил. Чувствую – мужик из оперов.
– Да, я понял. Конечно, надо срочно сделать фоторобот. Сейчас подыму дежурного эксперта-криминалиста. Не переживай. Привози его сюда.
Я его привез в лабораторию. Было часов одиннадцать ночи, и в течение двух часов на компьютере мы составили два фоторобота. Один я отдал дежурному по МУРу. Мужика этого отпустил.
А второй фоторобот забрал себе.
Утром пришел на работу, написал подробную справку с предложением фотороботы немедленно разослать по всем отделениям милиции и областным управлениям ФСБ. И если их установят, взять в разработку для проверки информации. Эту справку я отдал начальнику. Потом уехал в командировку на Кавказ.
Прошло несколько месяцев, и начали взрываться автобусы, троллейбусы. В одном из автобусов была найдена неразорвавшаяся бомба. Я прочитал ориентировку и вспомнил: эта бомба по описанию похожа на ту, о которой рассказывал мне мужик! Я подошел к начальнику отдела:
– Помните, я писал справку. Бомба похожа.
Колесников говорит:
– Не помню. – Открывает сейф, рылся-рылся: – Я вообще забыл о ней.
Никто эту ориентировку вообще никуда не посылал.
Я нашел у себя фоторобот, показал Колесникову. Он раскопал наконец в сейфе нужные документы и говорит:
– Доложу руководству.
Как раз ко мне в кабинет заходит Женя Макеев. Увидел фоторобот и спрашивает:
– А это кто такие? Это же люди из банды Лазовского. – И называет имена. – Ты где их взял?
Я рассказал ему все – и то, что Колесников забыл. Сейчас, говорю, доложит руководству. Будут искать.
Макеев посмеялся:
– Раньше нас с тобой найдут, чем их. – И ушел.
В общем, в 96-м теракт мог бы состояться не в московском троллейбусе, а на аэровокзале.
Получается, что борьба с терроризмом мало интересовала руководство ФСБ. В 1995 году Платонов выезжал в Питер с проверкой, и обнаружилось, что там – вообще ни одного дела оперативного учета по терроризму нет.
Александр Литвиненко http://alexanderlitvinenko.narod.ru
Курский Черномырдин Обращение к председателю правительства В.В. Путину Письмо бывшему лидеру курских коммунистов Иванову Льговский район. село Телятниково Верните поезд Уважаемые жители города и области!
Loading ...