На курской АЭС заговор молчаливых
Дата публикации 11.12.2011
Атомная энергетика – это дракон, который не только отравляет всё живое на Земле, но и пожирает все те средства, которые человечество могло бы потратить себе на пользу. На днях в редакцию нашей газеты отправлено письмо с горячими подробностями о том, как же руководство курской АЭС попыталось скрыть факт аварийной остановки первого энергоблока! Автор довольно известен в рядах атомной науки, один из ликвидаторов последствий чернобыльской катастрофы, а также работал на курской АЭС и знает все потайные чёрные «дыры».
Четыре года назад курская АЭС выпустила в свет красочную книгу подарочного формата, в которой с «картинками» было рассказано буквально обо всех службах атомной станции. Подано без проблемных моментов в рекламных, так сказать, целях. Авторы не поскупились на яркие эпитеты и в главе «Информационно-аналитический центр (ИАЦ) по связям с общественностью», где указывалось, что ИАЦ КуАЭС осуществляет успешное сотрудничество со СМИ в распространении достоверной информации о применении ядерной энергии, состоянии и перспективах развития атомной станции и атомной энергетики в целом. Не знаю, что имели в виду писари, говоря о «распространении достоверной информации о применении ядерной энергии», но о правдивости их фактов можно ещё поспорить.
Первый главный инженер станции Тома Петрович Николаев впервые приподнял «железный занавес» над курской станцией, организовав после чернобыльской катастрофы, в конце восьмидесятых, день открытых дверей для представителей областной прессы и общественности. Те, кому посчастливилось тогда слышать Николаева, должны хорошо помнить его слова (память сохранила их суть). «Отныне информационные службы атомной станции будут честно и в полном объёме информировать все СМИ Курской области о любых, пусть даже нежелательных для имиджа станции, инцидентах. И что давно пора уяснить: чтобы построить между населением и атомной станцией доверительные отношения, нужна правда и только правда. Любое сокрытие информации порождает слухи. А слухи, в свою очередь, рождают ложь и недоверие к тем, к кому они направлены», – именно так отмечал в день открытых дверей Николаев.
Тогда, после чернобыльской катастрофы, в ликвидации которой активно участвовали многие, это звучало как заклинание, приговор «заговору начальников-молчальников», которые, скрывая правду от населения, проживающего в 30-километровой зоне, по сути, совершали должностное преступление. Ибо любая АЭС – промышленный (ядерный!) объект повышенной опасности.
В изданной в Москве к 10-летию чернобыльской катастрофы книге «Чернобыль: неизбежность или случайность?» в статье «О безопасности АЭС» бывший директор курской АЭС Владимир Иванович Гусаров писал: «Синдром Чернобыля дал много отрицательного, и, прежде всего, подорвал авторитет ядерной энергетики. Какую бы правду об АЭС мы ни рассказывали на протяжении вот уже почти десятилетия, нас всё равно подозревают в обмане. Как доказать обратное? Только инспекционными проверками и диалогом с общественностью на равных».
ИАЦ, Центр общественной информации курской АЭС и были призваны осуществлять эти диалоги с общественностью на равных. На равных – значит, ничего не утаивая, ничего не скрывая от населения и общественности. Без унижающего вранья и хамского «молчания в тряпочку».
В будущем году, в апреле, мы все будем отмечать трагическую дату – 25 лет со дня чернобыльской аварии. К горечи воспоминаний о тех днях, думается, прибавится и «событие июля 2010-го на Курской АЭС», которое лишь ещё раз убеждает: нет, никакая история, даже чернобыльская, нас ничему не учит. Снова даёт о себе знать пресловутый «чернобыльский синдром»: «заговор молчальников», стремление сокрыть негативную информацию от СМИ и общественности, чтобы «не ударить в грязь лицом».
Горячий и горящий июль 2010-года
Тут и там ходили слухи по домам, обрастая всё новыми подробностями. А большинство работников КуАЭС, получающие немаленькие зарплаты, молчали. Может быть, сами по себе, но, скорее всего, по приказу «сверху». Как в былые, советские, «дочернобыльские» времена.
Те, которые были ближе всего к аварии на первом энергоблоке курской АЭС, первое время тоже молчали, отмахиваясь от расспросов приятелей, родных и соседей: «Начальство нас предупредило: за любую утечку информации со станции будут увольнять!» То, что на курской АЭС персонал загнобили, это так, все строится на страхе и наказаниях.
Так что же случилось 22 июля 2010 года на первом блоке курской АЭС, который был в конце концов остановлен автоматикой? До сих пор руководство станции не даёт подробных и объективных объяснений. Но жизнь не терпит пустоты, информация, даже несмотря на угрозы увольнения «информаторов», активно просачивалась из стен, за которыми был остановлен первый (модернизированный тоже первым, как самый «пожилой» на станции) энергоблок.
Итак, 22 июля в машинном зале первого блока КуАЭС произошло обезвоживание одного из каналов СУЗ (системы управления защитой), в результате чего, по словам работников, показатели уровня радиации достигли 400 рентген в час. Заметьте, не микрорентген – 400 рентген, уровень немалый! В дальнейшем в липовом отчёте указывалась цифра 200 р/ч, и это только в центральном зале. Но информационно-аналитический центр АЭС, служба курчатовской МЧС и прочие службы, работающие на «имидж» станции, об этом молчали.
Вскоре поползли слухи, что руководство знало, что канал СУЗ обезвожен, но реактор не останавливали четыре, а то пять смен – «даёшь горящей России дополнительные киловатт-часы электроэнергии!..» Нашлись и те, кто утверждал, что часть оперативного и ремонтного персонала успели «набрать бэриков», т.е. получили радиации сверх нормы. На улицах Курчатова замечали поливальные машины, которые «занимались не поливанием, а дезактивацией, что было хорошо видно по специфической пене, остававшейся на бордюрах».
Кто виноват в серьёзной ошибке
Главный инженер просил дать добро на аварийный останов первого блока, когда сотрудники заметили неисправность в системе. На что высшее руководство дало распоряжение дотянуть до 00:00 субботы, 24 июля. Очевидно, они не хотели считать себя крайними за свою «погрешность».
Ещё в апреле 1994-го первый блок был остановлен для модернизации. Тогда вместе с другими мероприятиями осуществлялось поэтапное внедрение стержней СУЗ улучшенной конструкции. А главное, все стержни управления были усовершенствованы так, чтобы снизить эффект обезвоживания контура СУЗ. Без этого высокой безопасности в работе не добиться. Тогда как произошло обезвоживание канала?
Звоним в ИАЦ. Отвечает женский секретарский голос, который после паузы соединяет меня с молодым мужским тенорком: «Да, – наконец-то слышу я, – произошла аварийная остановка первого блока. По какой причине? По причине обезвоживания канала СУЗ 3225». На большее их языки не развязались.
Оперативный дежурный МЧС города Курчатова, заглядывая в журнал происшествий, подтвердил, что первый энергоблок Курской АЭС действительно остановлен, идут ремонтные работы, 5 августа блок будет вновь запущен в работу. А уже конец августа…
Но время идёт. Информации по-прежнему нет, а блок всё «плавал» на аварийной остановке. На сайте концерна «Росэнергоатом» задавали вопрос: «По какой причине остановлен первый энергоблок курской АЭС и верно ли, что с таким каналом блок работал 4 или 5 смен?». Но в ответ получаем невнятную тарабарщину, что «ответить из-за загруженности линии» они, к сожалению, не могут.
Ещё через некоторое время в социальных сетях появляется информация, что 22 июля автоматикой был остановлен первый энергоблок Курской АЭС. Блок выведен в ремонт, который планируют выполнить за семь суток. Далее сообщалось, что по международной шкале оценки ядерных событий это «событие на Курской АЭС» является несущественным для безопасности станции и персонала.
Это уже было что-то, но, согласитесь, нужны были комментарии специалистов. Нужна была полная ПРАВДА, которую бы мы донесли до населения области и самого города Курчатова. Тем более, время идёт, а первый блок в работу не вводится. Вот и больше месяца прошло со дня аварийного останова… Говорили, что на станции работает какая-то комиссия. Какая? Почему не удостоили общественность правдивой информацией?
Потом, когда 19 августа 2010 года Центр общественной информации Курской АЭС распространил сообщение, что Курская АЭС признана лауреатом конкурса «100 лучших организаций России. Экология и промышленная безопасность» в 2010 году (директор станции Николай Сорокин был отмечен почётным знаком «Лучший руководитель в области экологической и промышленной безопасности», а замначальника отдела радиационной безопасности Алексей Трубников награждён почётным знаком «Эколог года»), можно было понять молчание руководства курской АЭС. Оно, учитывая высокие награды, было воистину золотым. А вдруг «негативная информация» подпортила бы «имидж» станции и лауреатство не состоялось?
Только вот молчание служб, которое продолжается и после вручения наград в области промышленной безопасности и экологической безупречности, не стало золотом для нас, живущих под боком ядерного гиганта. Хотелось бы услышать достоверные ответы на заданные вопросы руководству АЭС и концерна «Росэнергоатом». Только вот снизойдут ли награждённые?
Алексей ПИМАНОВ
По материалам письма ликвидатора последствий чернобыльской катастрофы, бывшего инженера КуАЭС и информации его коллег, работающих в данный момент на «бочке с порохом».
Продолжение следует
Восполнить дефицит продовольствия импортозамещением не удалось Шило на мыло, или Свято место пусто не бывает Засушливая погода повлияла на урожай Это молчание дороже слов Задержан при получении взятки заместитель Косырева Прокуратура ЦАО Курска
Loading ...