Раздвоение. О чиновничьих грезах
Дата публикации 14.11.2012
Любимая моя бабушка, когда раз в год ей повышали пенсию рублей на тридцать или даже сорок, очень радовалась. Смотрела новости с восторгом, и, увидев второго Президента РФ, который тогда еще не успел стать четвертым, говорила: «Спасибо, Володенька».
Бабушка в последние годы болела тяжело, о происходящем за пределами квартиры представления имела смутные. Сорок рублей казались ей грандиозной суммой. Она ведь мерила все воспоминаниями молодости.
Ей просто повезло. Ей и не надо было знать, что это теперь такое – сорок рублей.
Потом бабушка умерла, а Володенька остался. Или вернулся, это как посмотреть. Теперь я слежу за новостями вместо бабушки, пока без восторга, хотя кто знает, как оно все повернется, и появляется у меня подозрение, что Володенька тоже начал верить, будто очередной незначащей подачкой по-настоящему благодетельствует подданных.
Впрочем, «Володенька» здесь, извините, имя нарицательное. Способ обозначить предел карьерных мечтаний российского бюрократа. В какой-то момент ведь все они переселяются в удивительную страну, воспетую официальной пропагандой. Перестают замечать разницу между словом и вещью.
То есть они там настоящие поэты в каком-то смысле. Вот, например, не в новостях, а у Познера я вижу чиновную даму. Дама много и напористо рассказывает о своей кристальной честности. Хотя заслуженный журналист ее даже и не спрашивает про честность. У дамы сын-миллиардер, юный, но невообразимо талантливый, и не ей бы на честность напирать, когда есть возможность воздержаться, но она напирает.
Я думаю, потому что верит. Верит в свою честность и не видит связи между собственным служебным положением и благосостоянием отпрыска. Она живет в стране, где чиновники, по крайней мере, ее уровня, честны, а людям предприимчивым открыты все пути, и коррупционные схемы вкупе с непотизмом тут совершенно ни при чем.
И оказываются внутри той волшебной страны, которая существует, вроде бы только в новостных программах метровых телеканалов, они борются с коррупцией, не задумываясь, откуда у них и у родственников их до десятого колена берутся виллы, яхты и джипы. Одновременно обеспечивают незамысловатыми способами заранее заданный процент на выборах и рассуждают о демократии. И так далее.
Это может казаться примитивной трехчастной схемой. С одной стороны, власть позволяет обогащаться, не оглядываясь на законы. С другой, необходима все-таки маскировка, демократические выборы, борьба с коррупцией, какие-нибудь показательные порки для особо зарвавшихся, бравурные новости из телевизора. Ну и с третьей, если остается время – немного работы, так сказать, по специальности. Они ведь работают, все-таки: страна не рухнула и в окончательную тьму не погрузилась. Трепыхается как-то.
Но внутри, похоже, если сверху смотреть, все уже не так. То, что нам кажется маскировкой, для них – реальность. Они в это верят. На самом деле.
Самозарождаются как-то. Как черви в пыли, если верить Аристотелю.
И чем крепче их вера, тем слабее наша надежда. Надежда на то, что здесь возможны перемены без потрясений. Потому что в их поэтической схеме, где нет проблем, хотя есть, конечно, отдельные недостатки – РФ все-таки не рай – не остается места для диалога о переменах. Кто в такой прекрасной стране может вообще перемен желать? Есть только один ответ: враг внутренний, за спиной которого – враги внешние. Наймит, так сказать, иностранного капитала.
Нормальный-то человек, патриотически мыслящий, понятно, ничего здесь, кроме восторга, испытывать не может.
И вот сейчас, когда они реанимируют соответствующую лексику и, что хуже, конечно, соответствующий инструментарий, нам это кажется еще одним способом вранья. Но в их-то мире это единственно возможный способ защиты.
На неделе много шутили и/или сокрушались про какой-то там инсульт. А по мне, так раздвоение личности в масштабах государства, превратившееся в норму, – куда как более неприятная болезнь.
Иван Давыдов
svpressa.ru/
society/article/60328
Непотизм (от лат. nepos, род. п. nepotis — внук, племянник) — фаворитизм, кумовство (например, при найме на работу), предоставляемый родственникам или друзьям, вне зависимости от профессиональных достоинств. В более узком смысле — раздача римскими папами ради укрепления своей власти доходных должностей, высших церковных званий или земель близким родственникам. Был широко распространён в XV—XVI веках.
Дело Бута Чиновники будут ездить на недорогих автомобилях ЦИК обратился в Генпрокуратуру и МВД с 223 обращениями о нарушениях на выборах Михаил Назаров. Путина — в Цари ?! С миру по нитке… Жители Льговского района в страхе
Loading ...