Вот моя деревня, вот мой дом родной
Дата публикации 12.01.2012
Вот моя деревня, вот мой дом родной
Уважаемая Ольга Сергеевна! Я работающая пенсионерка с 43-летним стажем, ветеран труда, почетный донор России. Родилась в Конышевке, хутор Тростница. Это было одно из красивейших мест. Он расположен в 1,5 км от райцентра. На родине остался брат–инвалид. Семьи у него нет. Живет он от моего приезда до приезда, так как у него проблема с ногами и очень плохое зрение. Ездить очень часто к нему я не могу не только из-за финансов, а еще и потому, что из-за отмены поездов добираться стало трудно. Но суть моего письма в следующем. Когда-то в 26 дворах хутора проживало 116 человек, а потом на окраине п. Конышевка построили откорм–совхоз, и всю навозную жижу стали спускать в лог, и затопили все колодцы. Люди стали уходить, выселяться, кто куда может. Осталось там сейчас 4 человека. Брали воду в оставшемся колодце, который последний раз чистился в 1967 году, когда там жили молодые. Набрать воду – проблема. Сельский совет находится в 5 км от хутора в д. Прилепы. Жители и я лично не раз просили бывшую главу Елену Николаевну Дрюгину оказать хотя бы какую-нибудь помощь. Но в этом хуторе лет 15 представителей власти не видели. Жители уже давно не участвуют в выборах, они не знают о существовании социальных работников, связи никакой. Радио замолчало лет 20 назад. За продуктами люди ходят в райцентр, топятся дровами. Благо хутор стоит в лесу. Газ они должны получать через сельсовет, но добраться до него им не под силу. Но без всего можно прожить. А вот как прожить без воды? Уже несколько лет из колодца постоянно в ведре вытаскиваем трупики мышей и крыс, а сейчас воду с мусором и грязью. Ведро не тонет – воды нет. Брат пользуется больше дождевой водой, она хотя бы без мышей. Года три назад я пошла в администрацию района Конышевского главы на месте не было, а когда я сказала, по какому вопросу я хотела бы обратиться, в приемной удивились: а что, там еще кто-то живет? Я заплакала и ушла. Я не смогла объяснить, что там людям и умереть страшно, т.к. если летом к кладбищу можно подъехать, то зимой умершему лежать нужно до весны, пока снег не растает.Мне кажется, что проблема не разрешаема, будут ждать, пока там все передохнут. Выселить их некуда да и не за что. Нет до таких людей дела ни единороссам, ни справедливым и т.д.Лично мне не хочется голосовать за Думу. Все лезут к власти, а думают о себе. А когда я в 2008 году обратилась в военкомат по поводу памятника отцу, участнику войны, проработавшему на благо родины с 15 лет и до 82-х за минусом войны, а мне из облвоенкомата пришел ответ, согласно которому мой отец умер на пять дней раньше постановления и ему надгробие не положено, а погибшим у нас немцам устроили захоронение – мне жить расхотелось.Пишу Вам от безысходности и надеюсь хотя бы на какую-нибудь помощь и сочувствие.С уважением к Вам, Бинюкова Ольга Федоровна, 62 годаОт редакции: уважаемая Ольга Федоровна, голосовать надо не за Думу, а за конкретного человека. И выборы нельзя пропускать, иначе дерьмом зальет не только окраины, но и сами деревни. Звоните в редакцию. Чтобы определиться, как Вам помочь, нам нужны некоторые детали.
Комментарии
Добавить комментарий
Мы стали его ненавидеть чьи в городе рынки? “Бомбить и убивать с воздуха” Депутат Владимир Пехтин попросил приостановить его полномочия в Госдуме Найдены тела нескольких убитых детей Дело о 147 миллионах
Loading ...
Сама система выборов такова, что нет выбора. 4 декабря голосовали за партии. Накануне выборов в партийных списках значились одни фамилии, а вот после выборов эти отказались в пользу других. Таким образом, наш регион в Госдуме представляют другие депутаты, проживающие в Москве. И им далеко наплевать на такие проблемы. Теперь многие избиратели не знают своих избранников даже по фамилии, а не то, чтобы в лицо. Встречаться с холопами не барское дело. Тем более волноваться за них.